Бураков Ю. Ф., Крамаровский М. Г. Поясной набор XIII в. из Самарканда
Бураков Ю. Ф., Крамаровский М. Г. Поясной набор XIII в. из Самарканда // СА. 1974. № 2. c. 258-263.
Весной 1220 г. татаро-монгольское войско осадило Самарканд. После продолжительной осады город был взят и укрепления его разрушены. Последним оплотом самаркандской обороны являлась городская пятничная мечеть, располагавшаяся в северной части шахристана близ цитадели и отделенная от последней городской магистралью, подводившей к северным воротам. По сообщению историка Рашид-ад-дина, после взятия монголами основных укреплений города около тысячи мужественных бойцов укрылось в соборной мечети Самарканда. Они сражались стрелами и сосудами с нефтью. Монголы также обрушили на защитников град стрел и сосудов с горящей жидкостью, в результате чего мечеть была сожжена «со всеми теми, кто в ней находился» 1.
Во время раскопок соборной мечети, проведенных Афрасиабской комплексной экспедицией в 1969—1971 гг., были раскрыты следы трагической картины этих дней — бреши, пробитые в северо-восточном фасе стены, следы пожарища, охватившего здание, обуглившиеся деревянные детали рухнувшего перекрытия, обгоревшие стены. На полу в слое пожарища были
-------------------
1. Рашид-ад-дин. Сборник летописей. I, 2, перевод с персидского О. И. Смирновой. М.— Л., 1952, стр. 208.
-258-
найдены остатки оружия и защитных доспехов, оставленные войнами, оборонявшими мечеть. Наиболее многочисленными находками являются железные черешковые наконечники стрел, которые, однако, в одинаковой мере могли принадлежать как защищавшим мечеть, так и осаждавшим ее монголам. Наконечники стрел двух типов: первый — крупные черешковые с узким пулевидным или граненым наконечником, предназначенные для поражения воинов, защищенных броней. Этот тип стрел, распространенный в XIII в. на широкой территории от монгольской степи на востоке до южнорусских степей, был известен среднеазиатским воинам с поры раннего феодализма.
Второй тип наконечника — черешковый с плоским ромбовидным жалом (расширяющаяся лопаточка с широким тупоугольным краем); эти наконечники встречаются в Мавераннахре с X в. н. э. Особенно широко они распространяются к поре монгольского завоевания, применяясь для стрельбы по незащищенным целям — не прикрытым броней воинам и лошадям 2. Типология этого вида стрел разработана четко, причем в XIII в. они использовались и монгольскими, и тюркскими воинами 3.
Большой интерес представляет находка близ восточного входа южной стены мечети железного однолезвийного меча со сломанным, возможно, в момент борьбы концом клинка и рукояткой. Меч короткий (длина лезвия 50 см, ширина клинка 4 см, рукоятка с небольшим перекрестием), сохранился черенок стержня без обкладки. В разных пунктах мечети встречены железные однолезвийные ножи с прямым и изогнутым лезвием, а у второго северного входа — обломок небольшого кинжальчика в ножнах.
Кроме оружия были найдены защитные доспехи воинов. В северо-восточном, наиболее разрушенном при штурме здания углу мечети, расчищена сильно пострадавшая от пожара железная кольчуга. Она изготовлена из круглых в сечении клепанных колечек одинакового размера диаметром 10 мм и толщиной до 3 мм. Сильное окисление кольчуги не позволяет восстановить ее форму, но, судя по деталям, она была изготовлена в виде рубахи с короткими рукавами.
Около входа в мечеть, у северной стены, расчищены остатки железного пластинчатого панциря, состоявшего из пластинок различных размеров, гибко соединенных между собой.
Типологически к данному комплексу следует отнести еще одну уникальную для Самарканда находку — остатки воинского пояса с наборными украшениями. Последний извлечен не непосредственно из слоя пожарища, а из самой поздней ремонтной закладки стены близ второго входа. Ремонт этот был проведен по приказу Мухаммада Хорезмшаха после подавления восстания караханидов в Самарканде 1212 г. (когда мечеть также сильно пострадала) и был настолько значительным, что приравнивался современниками к строительству новой мечети. Вместе с ним была найдена золотая монета, вероятно, лежавшая в мешочке, привязанном к поясу. Монета диаметром 19 мм и весом 1,23 г чеканена от имени Мухаммада Хорезмшаха (1200-1220).
Следовательно, пояс мог быть спрятан либо в период защиты города в 1220 г. от монголов, либо в то время, когда сгоревшая мечеть лежала в развалинах, т. е. в раннемонгольский период.
Пояс украшен серебряными фигурными бляшками, орнаментированными чеканным узором, и серебряными же, но только более тонкими накладками (рис. 1).
Сохранилось десять бляшек. Они выполнены в единой технике орнаментации и художественной манере, близки по форме, различаясь лишь
-------------------
2. Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957, стр. 53, 57.
3. А. Ф. Медведев. Татаро-монгольские наконечники стрел в Восточной Европе. СА, 1966, 2, стр. 50—60; Г. А. Пугаченкова. Погребение монгольского времени в Халчаяне. СА, 1967, 2, стр. 253, рис. 1, 1.
-259-
Рис. 1. Серебряные фигурные бляшки из поясного набора самаркандского воина
размерами и небольшими деталями. Можно выделить пять вариантов бляшек.
1. Крупные, размером 80 х 40 мм (2 экз.) с фигурными завершениями. Один край оформлен в виде килевидной арочки с полукруглыми выступами у основания (рис. 2, 9). Вырез на противоположном конце имеет контур в виде фигурной скобки. Сохранилось пять штифтов, с помощью которых бляшка крепилась к основе пояса. Орнамент чеканный. Край бляшки обведен двойным бордюром, подчеркивающим форму изделия. Ограниченное бордюром поле покрыто растительным орнаментом на канфаренном фоне.
2. Бляшки средних размеров (42 х 30 мм), повторяющие форму вышеописанных, с той лишь небольшой разницей, что вдоль длинных сторон их проходит легкий фигурный вырез, а противоположный «арочке» край обрезан прямо. Последнее сделано не случайно, так как к нему припаяно ушко с серебряным же колечком. Мотивы чеканного орнамента также растительные, но отличаются некоторыми деталями (рис. 2, 8).
-260-
Рис. 2. Детали поясного набора (прорисовка)
3. Один экземпляр размером 25 х 17 мм является миниатюрной копией предыдущих (рис. 2, 7).
4. Два экземпляра размером 42 х 25 мм представляют собой прямоугольник с выступом на одной из длинных сторон (рис. 2, 3). Эта сторона имеет контур в виде фигурной скобки. Крепились они с помощью четырех штифтов. Следует подчеркнуть, что бляшки первого и четвертого типа не имели колец. Ширина их равна длине бляшек второго типа и является косвенным указателем ширины пояса. Если бляшки второго типа крепились колечком вниз, то первого и четвертого типов набивались продольно по длине пояса.
5. Тонкая серебряная бляшка, оформлявшая кончик пояса (рис. 2, 6). Она украшена по краю двойным пояском с штрихованным и растительным (?) орнаментом, в центре — кружок с изображением птицы.
Кроме бляшек в составе поясного набора были найдены небольшая бесшарнирная пряжка прямоугольной рамчатой формы с подвижным язычком и пятиугольным щитком для крепления к кожаной основе пояса с помощью трех штифтов (рис. 2, 5). Вместе с ней лежали обоймица шириной 2,5 мм и небольшой узкий поясной наконечник размером 36 х 10 мм, фигурное завершение конца которого сближается по форме с серебряными украшениями пояса (рис. 2, 2). В состав набора входили довольно массивные, также серебряные (6 мм) кольца диаметром 45 мм для подвешивания оружия (рис. 2, 1).
Перейдем к анализу форм и орнаментальных мотивов бляшек.
Форма бляшек. Как следует из описания, пять групп бляшек имеют некоторые различия по форме. Но они не принципиальны, это скорее варианты. В основе формы лежат прямоугольники, усложненные фигурными вырезами листовидной формы. Эта форма известна начиная с VIII — X вв. у кочевников Евразии 4. Сходная форма нередко встречается в декоре передневосточных изделий XII—XIII вв. 5 Наиболее близкие соответствия формы бляшек самаркандского пояса находят в деталях поясных наборов из серебра, обнаруженных Н. И. Веселовским при раскопках курганов у станицы Белореченской 6.
-------------------
4. А. А. Гаврилова. Могильник Кудергэ как источник по истории алтайских племен. М.— Л., 1965, стр. 69, 71, рис. 11, 27—3З.
5. Survey of Persian Art, Oxford, 1939, v. VI, pl. 1296В; 1306А; 1307, 1311A.
6. ГИМ, инв. № 48479. Кроме формы бляшек, следует отметить сходство некоторых видов орнамента, в частности «штрихов» (см. OAK за 1896 г., 2. СПб., 1898, стр. 25, № 120,121). Сходство формы описываемой выше пряжки с пряжкой из кургана № 3 (см. там же, стр. 24, № 1, 119).
-261-
Рис. 3. Элементы орнамента поясного набора (прорисовка)
Состав орнамента. Орнаментальные мотивы можно условно разделить на две группы — цветочные и лиственные. За стилизацией едва узнаются реальные прототипы. Тем не менее сравнительно легко устанавливается генетическая зависимость рассматриваемых, мотивов от искусства Дальнего Востока 7. В ряде деталей эта связь опосредована искусством Переднего Востока.
Рассмотрим состав орнамента по элементам. Лотосовидный цветок. Первая разновидность представлена трехчастным цветком с отогнутыми
книзу лепестками (рис. 3, 7). Все три лепестка ближе к основанию пересечены двумя параллельными линиями, расчленяющими поле на две неравные части; вверху лепестки «оживлены» ретушными штрихами, собранными в группы по дуге. Наиболее близкую аналогию этому типу лотосовидного цветка можно видеть в декоре серебряного сосуда из собрания Эрмитажа (инв. 1 2092 — 2), датируемого по стилю XIV в. 8 Вторая разновидность представлена многолепестковым цветком с чуть приостренными листочками (рис. 3, 8). Этот тип цветка находит многочисленные аналогии в декоре иранских изразцов с люстровой росписью конца XIII — начала XIV вв. 9
Симметричный трехчастный цветок с приостренными лепестками и кружком в центре (рис. 3, 1, 2, 3). Между лепестками «вмонтирован» трехчастный фестончатый элемент с прорезью по дуге у основания. Прямых аналогий этому мотиву обнаружить не удалось, но трехчастная фестончатая деталь с прорезью по дуге у основания — элемент, часто встречающийся в чеканном орнаменте металлических сосудов и декоративной росписи иранских изразцов 10. Важно отметить, что на одной из бляшек лепестки трехчастников разделены бороздкой по долевой оси и украшены мелкими насечками в виде коротких параллельных отрезков по обе стороны
-------------------
7. J. Hasebe. Chinese Ceramics of the Tenth Century. Proceedings of the Tokyo National Museum. 3; 1967, p. 47, fig. 200; Jan Wiгgin. Sung Ceramic Designs. The Museum of Far Eastern Antiquities (Ostasiatiska Museet) Stockholm. Bulletin 42. Stockholm, 1970. Fig. 10 b, c, fig. 24B; Bo Gyllensvard. Chinese Gold and Silver and Porcelain: The Kempe Collection pi. 22, pi. 52. Слабая изученность памятников восточных районов Средней Азии X—XII вв. не дает оснований считать декор самаркандских бляшек прямым продолжением традиций, выработанных согдийским среброделием VIII—IX вв., хотя отдельные элементы орнамента сопоставимы с соответствующими деталями декора сосудов IX в. школ В и С по классификации Б. И. Маршака, который пишет: «Возможно, что традиция, проявившаяся в сосудах, которые мы отнесли к школе С, жила в Восточном Туркестане еще и при монгольском владычестве... Однако, такие проблемы (разрядка моя.— М. К.) требуют детальной разработки и новых материалов». Б. И. Маршак. Согдийское серебро. М., 1971, стр. 72—73. Материалов, подтверждающих связь декора самаркандской находки с согдийским серебром, пока еще слишком мало.
8. Сосуд датирован А. А. Ивановым. Устное сообщение.
9. М. Bahrami. Recherches sur les carreaux de revetement lustre. Paris, 1937, fig. 55; U. Sсеггato. Arte islamica a Napoli. Napoli, 1967, 51, fig. 39.
10. Ernst J. Grube. Some Lustre Painted Files from Kashan of the 13-th and Early 14-th Centuries. Oriental Art. Winter, 1962. VIII, 4, p. 167—174; M. Bahrami. Op. cit., fig. 56; L. A. Mауег. Islamic Metalworkers and Their Works. Geneva, 1959, pi. XII.
-262-
вреза. Подобную разделку лепестков трехчастников можно видеть в декоре изразцов с мавзолея Пир-Хусейн, датированных по надписям 80-ми — началом 90-х годов XIII в. 11
Симметричный четырехлепестковый цветок с вытянутыми по долевой оси лепестками и кружком в центре (рис. 3, 9). Между лепестками также «вмонтированы» скругленные лепестки. Этот тип цветка находит полное соответствие в декоре изразцов с росписью люстром с мавзолея Пир-Хусейн.
Трилистник без точки в центре (рис. 3, 4) — деталь, часто встречающаяся в декоре иранских изразцов второй половины XIII—XIV вв. 12
Стебель с трехчастным остроугольным завершением и его вариант с «пламевидным» завершением (рис. 3, 5). Обе разновидности нередко встречаются на металле. Аналогию стеблю с трехчастным остроугольным завершением можно видеть в декоре бронзовой бляшки с городища Замахшар 13. Наиболее близкое соответствие «пламевидному» мотиву дает декор центральной розетки золотого ковша с тюркской надписью 14.
Кроме четко выделенных мотивов, в декоре поясных бляшек самаркандского поясного набора нередко встречается деталь, которая не может быть вычленена из состава орнамента как самостоятельная — это отрезки, которые не имеют листьев и, отходя от стеблей и цветов, «разбивают» поверхность фона. Подобная деталь характерна для китайского растительного декора серебряных и золотых изделий предмонгольской или монгольской эпохи 15.
Композиция всех бляшек построена на принципе использования зеркальной симметрии. Незначительные отклонения, вероятно, могут быть объяснены отсутствием предварительной разметки орнамента.
Анализ формы бляшек и состава декора заставляет с большой осторожностью подойти к вопросу о дате поясного набора. Здесь мы стоим перед следующей дилеммой: либо поясной набор следует датировать временем борьбы с монголами в 1220 г. — в пользу этой даты может говорить находка вместе с поясом хорезмшахского золотого динара. Либо перед нами клад, зарытый примерно через полстолетия после разрушения мечети монголами, и тогда декор поясного набора отражает связи Средней Азии с Ираном последних десятилетий XIII в. Окончательно решить этот вопрос помогут новые находки.
-------------------
11. В. А. Крачковская. Изразцы Мавзолея Пир-Хусейн. Тбилиси, 1946, стр. 101; Ее же. Люстровые изразцы мавзолея Пир-Хусейн. Третий Иранский конгресс. М.— Л., 1936, табл. I.
12. Е. Kunnel. Dated Persian Lustered Pottery. Eastern Art, VII, 1931, p. 228, fig. 9.
13. ГИМ, инв. № 80794. Бляшка неоднократно издавалась. См. С. П. Толстов. По следам древнехорезмийской цивилизации. М.— Л,, 1948, рис. 91,5. Его же. Древний Хорезм. М., 1948, таблица «Опыт хронологической классификации памятников Древнего Хорезма».
14. Я. И. Смирнов. Восточное серебро. СПб., 1909, № 231.
15. Во Gyllensvard. Chinese Gold and Silver in the Carl Кеmре Collection. Stockholm, 1959, pl. 53A, B.
-263-